Санкт-Петербург: от вокзала к Эрмитажу

23–27 мая 2011 года

Этот и следующий пост о Питере посвящены, как и обещалось, архитектуре города. Центр Петербурга — место уникальное. В России однозначно не найдётся другого города со столь сохранившейся исторической застройкой. И однозначно не найдётся города с такой застройкой. Практически каждый дом, расположенный на крупной улице или набережной, представляет собой памятник архитектуры. Начнём прогулку с Невского проспекта, с той его части, которая лежит между площадями Восстания и Александра Невского.


Каких-то всемирно известных вещей здесь нет, но улица тем не менее хороша. Основа застройки — особняки торговцев и доходные дома.




Если по всей стране у нас в названиях улиц, площадей и прочей городской топонимике максимально замусолена фамилия Ленина, то в Питере аналогичная ситуация с Александром Невским и Невой в целом. С площади Невского, на которую мы попадаем с Невского проспекта, можно попасть на Заневский проспект по мосту всё того же Невского. Это самый большой из тринадцати разводных мостов Петербурга (629 метров над водой, чуть более 900 метров вместе с заездами), движение на нём было открыто в 1965 году.


Вообще разводные мосты днём впечатления, конечно, не производят. Из виденных разве что Большеохтинский несколько выделяется. Забавно, что на протяжении 37 лет, с момента переименования в 1917 году моста Петра Великого в Большеохтенский, в названии моста присутствовала орфографическая ошибка. Поправились лишь в 1954-м, когда заменили невероятную «е» в названии на «и».


От моста рукой подать до Смольного. Построенный в 1806 году, он успел побывать институтом благородных девиц, вместить большевистский Ленсовет, стать местом убийства Кирова, а теперь тут сидит губернатор города.


Глупо думать, что Питер интересен только своей массивной застройкой конца XVIII—начала XIX века. В близлежащих кварталах можно встретить уйму непохожих зданий разных эпох.



На нижнем снимке — музыкальный лицей в Кикиных палатах (1714–1720).

Последние два дома находятся на Шпалерной улице. Но наибольшей известностью пользуется Таврический дворец (1783–1789), получивший своё название по титулу князя Потёмкина, своего первого владельца, присоединившего Таврию (Крым) к России.


Позади него находится достаточно уютный Таврический сад.


Шпалерная улица для меня примечательна в первую очередь тем, что именно здесь я жил в своё первое посещение Санкт-Петербурга. Где — уже не помню, да и найти не смог, но название чётко отложилось в памяти. Впрочем, улица и без того приятна.



Если будете здесь, зайдите и на Потёмкинскую, доходные дома тут весьма хороши.



Доходные дома — это дома, построенные с целью сдать квартиры в них в аренду. Сейчас это явление для нашей страны редкое, пальцев одной руки с запасом хватит, чтобы их пересчитать. И это неудивительно: по нынешним ценам такой дом будет окупаться минимум лет десять. Гораздо прибыльнее и надёжнее квартиры продавать: всё равно понаедут. А раньше старались, строили так, словно для себя.


Что касается Шпалерной, то отмечу также здание казарм и манежа Кавалергардского полка (1803), в котором находится Военный инженерно-технический университет.


Прямо напротив него — памятник Ахматовой, который уже промелькнул в первой части моего рассказа о Питере, и «Кресты» (1884–1892) во главе с церковью святого Александра Невского. Тюрьма до сих пор используется по прямому назначению, причём в ней содержится примерно в пять раз больше заключённых, чем она должна была принять по проекту.


Набережная Робеспьера, идущая параллельно Шпалерной, тоже может похвастать архитектурой. Дом призрения вдов и сирот придворного духовенства (1889) и казармы лейб-гвардии Конной артиллерии (1852).



Второе здание начинает собой Литейный проспект — одну из крупнейших магистралей центра города. Но прежде чем идти туда, взглянем на разводной Литейный мост. Кому как, а мне он наиболее известен тем, что именно на Литейном летом 2010 года появился недвусмысленный рисунок, обращённый к находящемуся на этой стороне Невы зданию ФСБ.


С чистой совестью переходим непосредственно к Литейному проспекту. Михайловская военная артиллерийская академия в здании Патронного завода (1808, 1876).


Литейный и соседние улицы также богаты доходными домами. Например, вот ряд оных на пересечении с улицей Чайковского:


Доходный дом Вульфа, построенный в 1882 году (крайний слева на предыдущем снимке), в 2007–2009-м был реконструирован, вернее, восстановлен. Технология простая: ветхое строение сносится целиком, остаётся только фасад, выходящий на главную улицу (или два, если дом угловой, как в данном случае), к которому позже пристраивается новый дом. Выглядит это примерно так:


Жилой дом Сергиевского собора (1884), тоже на Чайковского.


Дом страхового общества «Россия» на Литейном (1913).


Офицерское собрание армии и флота (1898), ныне Музей истории войск.


Собрание тут можно было устраивать чуть ли не в любом доме. В доме Косиковского (1877), например.



Или в доме Мурузи (1876), почему нет?


Ну или скажите, мог ли быть плохим доходный дом, построенный Императорским человеколюбивым обществом (1880)?


Дом Пашкова (1844).


Литейный выводит нас обратно на Невский проспект, ко дворцу Белосельских-Белозерских (1847–1848). Среди прочего тут находится музей с замечательным названием — Музей становления демократии в современной России имени Собчака. Не представляю себе экспозицию.


Дворец расположен у самого Аничкова моста (1785), одного из известнейших в Питере. Кстати, распространённое мнение о том, что ударение в слове «Аничков» идёт на первый слог, неверно: правильно ставить ударение на «и».


Четыре статуи символизируют четыре стадии покорения коня. Человек с рупором символизирует прогулки на катере по рекам Петербурга.


Под мостом течёт Фонтанка.


От Фонтанки и начинается самая известная и посещаемая часть Невского проспекта, идущая до Дворцовой площади.


Функционал домов тут шире, чем на Литейном, хотя административные заведения и доходные дома никуда не делись. На фото — дом Демидовых (1740, 1882–1883).


Помимо них тут много всевозможных исторических банков и магазинов. Торговый дом братьев Елисеевых (1903).


Плюс учреждения культуры. Российский государственный академический театр драмы имени Пушкина в здании Александринского театра (1828–1832).


Оставим на время проспект, нырнув в метро у Гостиного двора.


«Гостиный двор» — одна из характерных питерских станций типа «горизонтальный лифт», на которых двери остановившегося поезда совмещаются с дверьми в стенах. Всего их десять, в других метрополитенах России такие вы не встретите. Несмотря на расхожее мнение, что сделаны они из-за возможных половодий, заливающих подземку, причина выбора станций именно этого типа гораздо банальнее: они оказались дешевле и проще при постройке. Отчего же тогда самая новая из них скоро справит сорокалетний юбилей? Да оттого, что мало построить станцию, её же надо и обслуживать, и поезда специальные проектировать, и машинистов специально обучать не промахиваться при остановках. Тут-то сумма и набегает (в комментариях к посту — дельные замечания по теме).


Выбираемся обратно на поверхность. Отдельный пункт моей любви к Питеру — городские реки и каналы, поэтому одной из обязательных целей поездки была прогулка по набережным. Начну с Фонтанки.


На бывшем Главном управлении путей сообщения и публичных зданий указаны сразу две даты: начала и окончания строительства.



Усадьба Державина (1794, 1850).


Хорошее время было, люди такие усадьбы в центре города имели.


Сворачиваем на Крюков канал.


Кроме Николо-Богоявленского Морского собора, который уже упомянут во второй части отчёта, здесь необходимо отметить Никольский рынок (1789).


Торговые ряды пребывают в плачевном состоянии, однако восстановление планируется уже в ближайшее время. Проект их реконструкции предусматривал надстройку 18-метрового стеклянного купола, но буквально на днях владельцы передумали. Так, пока суд да дело, глядишь, ряды и сами развалятся, и можно будет что-нибудь целиком стеклянное построить.


Место-то хорошее — до Фонтанки метров 250 от силы, мимо проходит крупная Садовая улица, а прямо у стен здания можно зафрахтовать какую-нибудь посудину, плавающую по каналу Грибоедова.


Да и квартал интересный, есть на что посмотреть. Доходный дом Веге (1914), например. Немного навевает воспоминания о сталинках, согласитесь.


Если сместиться чуть в сторону, на улицу Глинки, можно увидеть сразу и Мариинский театр (1849, в 1860-м был восстановлен после пожара) и некогда Императорскую консерваторию (1896), теперь носящую фамилию Римского-Корсакова.



Выходим к Мойке.


На Мойке находится Юсуповский дворец (1770-е). Ещё один дворец, принадлежавший этой семье, находится на Фонтанке (или, как часто указывают, на Садовой улице, что справедливее, ибо с Фонтанки его не видно), там образована целая усадьба с парком, но более известен всё же этот.


Набережная всяко хороша. Хоть один дом выдели.


Хоть связку.


Хоть квартал.


Можно и на соседнюю Большую Морскую заглянуть и полюбоваться на особняк Демидовых (1835–1840).


В данном случае обшарпанность только добавляет шарма.


Ещё несколько метров — и мы на Исаакиевской площади. Здание приятного шоколадного цвета — пятизвёздочная гостиница «Астория» (1912).


Следующее здание слева — гостиница «Англетер» (1845–1846). Цвет чуть менее приятный, но и звёзд тут всего четыре. Гостиница интересна тем, что в 1987–1991 годах её полностью разобрали и собрали заново. Ах да, ещё тут нашли тело Есенина.


На другом берегу Мойки находится Мариинский дворец (1839–1844). Дворец крайне активен политически: тут и Временное правительство в период между революциями заседало (в июне 1917 года оно переехало в Таврический дворец, где продержалось месяц), и противники ГКЧП в 1991-м баррикады строили. Сейчас тут относительно спокойно размещаются городская дума и избирательная комиссия, но кто знает, кто знает…


Площадка, заставленная машинами, на самом деле является самым широким мостом Питера — 97,3 метра.


Мост построен в нынешнем виде в 1843 году и, как вы, наверное, знаете, носит гордое имя Синий. Почему Синий? Да потому что он синий.


Следующий в сторону Невского проспекта мост называется Красным (1814). Раньше он назывался Белым, потом перекрасили.


Тут многое так.


Делаем последний взгляд на Мойку с Зелёного моста (1806).


Проходим немного по Невскому и ныряем мимо Казанского собора на набережную канала Грибоедова. Здание Ассигнационного банка (1783–1790), в котором сейчас размещается Санкт-Петербургский госуниверситет экономики и финансов.


К нему с противоположного берега ведёт висячий Банковский мост (1825–1826). Тот самый, с грифонами.


Двое из них, правда, сидели в конурах. Но только потому, что кусок набережной ремонтировали.


Вид в противоположную от Казанского собора сторону.


Но нам в противоположную сторону не надо — мы идём на Невский, который мы оставили у Гостиного двора.


В своё время самый крупный в империи торговый центр, построенный в 1761–1785 годах Большой Гостиный двор до сих пор впечатляет размерами: его периметр — более километра.


Слева от него находится Российская национальная библиотека (1796–1801, 1828–1834), справа — башня Городской думы (1799–1804) и левее — здание самой думы (бывшее, разумеется), которое почти на 50 лет моложе башни.



Продвигаемся дальше. Снова обратим внимание на собор Спаса-на-Крови. Место для строительства, а также пропорции церкви выбраны просто блестяще: благодаря перспективе собор вырастает относительно близлежащих зданий по мере удаления от него. Первый снимок сделан с Казанского моста, по которому Невский проспект пересекает канал Грибоедова, второй — с Банковского.



Это работает до определённого предела, конечно.


На набережной канала тоже много интересного, например, дом Первого Общества взаимного кредита (1890).


Как и на соседней Малой Конюшенной. О ней подробней было в первой части, поэтому сейчас просто пара снимков.



Но им до Невского далеко, конечно. Избранное: дом компании «Зингер» (1902–1904), ныне Дом книги. Первоначально должен был быть небоскрёбом, но, к счастью, не стал.


Торговый дом Мертенса (1911–1912).


Дом голландской церкви (1834–1839).


Строгановский дворец (1752–1754, архитектор — Растрелли).


Он же со стороны Мойки.


Дом Чичерина (1768–1771, работа Кваренги).


Дом Неймана (1741, 1812–1815) со старинной вывеской на стене «С. ВОЛФЪ и Т. БЕРАНЖЕ», принадлежавшей кондитерской упомянутых господ. Сейчас тут Литературное кафе.


Доходный дом Вавельберга (1911–1912).


Мы добрались до начала улицы: перед нами дом №1 по Невскому проспекту — бывшее здание Петербургского Первого Частного коммерческого банка (1910–1911). В разных источниках он также называется домом Глуховского или домом Гейденрейха, но они предшественники этого.


Перед нами — 72-метровый шпиль Адмиралтейства (1727–1737, 1806–1823). Основание башни, увы, в целлофанофом пакете.


Длина главного фасада — 406 метров.


Боковых павильонов — 163 метра. На снимке Восточный, который напротив Эрмитажа.


Адмиралтейство, по задумке Петра, должно было быть верфью, но как-то не заладилось.


Продвигаемся по Адмиралтейскому проспекту мимо дома Щербакова (1780–1790, 1899) в сторону Исаакиевского собора.


Самого собора уже не касаемся, а отмечаем Конногвардейский манеж (1807) позади него.


Правее — комплекс Синода и Сената (1829–1834).


В здании Синода находится Президентская библиотека имени Ельцина. Она была открыта в 2009 году под патронажем правительства, отсюда столь редко используемая фамилия в названии.


В здании Сената — Конституционный суд.


Между собой они соединяются аркой, за которой начинается Галерная улица.


Пройдя между манежем и библиотекой, оказываемся на Конногвардейском бульваре. Отмечаем доходный дом Утина (1858).



Выделяется и Николаевский дворец (1853–1861), пусть за листвой всего и не разглядеть. Дворец принадлежал не Николаю I и даже не Николаю II, а всего лишь великому князю Николаю Николаевичу Старшему, сыну Николая I.


Как и многие другие исторические здания, помещения дворца сдаются всяческим фирмам, но фасад ничем чуждым не попорчен.


Набережная Адмиралтейского канала привычно для набережных Питера приятна.


В месте слияния канала и Мойки находятся особняк Шретера (1891, справа) и его же доходный дом (1899, в центре кадра).


Пройдя вдоль Ново-Адмиралтейского канала, попадаем на Английскую набережную.


Снимать тут довольно неудобно, улица узкая, но в четвёртой части будет пара снимков, сделанных с Благовещенского моста. Это первый постоянный мост через Неву (через Большую Неву, если быть точным), он был построен в 1843–1850 годах, но в 1930-е его фактически раздали на сувениры. Так, арки использовали для строительства моста через Волгу в Твери, а фонари — для украшения Марсова поля. В итоге от первого моста остались лишь перила да сваи. Вернула мосту более привычный облик, а заодно и название, повторная реконструкция 2005–2007 годов. Мост разводной.


А пока бросаем взгляд на доходный дом, принадлежавший человеку со смешной фамилией Вонлярлярский (1840), и отправляемся к Дворцовой площади.


Итак, Дворцовая площадь с Александровской колонной.


Комплекс жёлтых зданий (1819–1829, с аркой и правее) общей длиной в 580 метров некогда вмещал Главный штаб и несколько министерств.


За аркой Главного штаба скрываются ещё две, последняя из которых выводит на Большую Морскую улицу к Невскому проспекту.


Про Зимний дворец (1754–1762) говорить особенно не надо. Разве что закончу начатую тему с переездами Временного правительства в 1917 году: с июля (переезда из Таврического дворца) до самого штурма в октябре оно квартировало здесь. Что-то, а пошиковать за неполные девять месяцев Временное правительство успело.


На Дворцовой в поле зрения попадает пара архитектурных доминант Петербурга — Исаакиевский собор и Адмиралтейство.


Также на площади находится штаб Гвардейского корпуса (1837–1843).


С Зимним соединены ещё три здания Эрмитажа. Малый (1764–1767, верхний снимок) и Новый (1839–1852, нижний снимок) Эрмитажи.



Фасад Большого Эрмитажа (1771–1787) целиком виден только со стороны Невы (в следующей части покажу), зато оборудован красивой аркой над стремящейся в главную питерскую реку Зимней Канавкой. Переход соединяет Большой Эрмитаж с Эрмитажным театром.


Вообще в Эрмитаж я не собирался, но начавшийся дождь и наличие времени загнали меня внутрь.


Во дворе была экспозиция какого-то современного бесформенного искусства.


Как я уже писал, я недолюбливаю музеи под крышей. Исключения бывают, но нечасто. Даже не знаю почему. Наверное, я не понимаю живопись.


И не ценю скульптуру.


Мне всегда казалось, что данные (и некоторые другие) виды искусства должны быть прикладными. Ну, как математика, знаете? С помощью них можно решать разные нужные задачи: облагораживать здания, придавать объём монументам, передавать некую идею того или иного места. Завершать надгробия, на худой конец. То есть для меня фреска в церкви имеет вес, а фреска в музее — нет. Не несут отдельностоящие произведения смысловой ценности. А иногда даже художественной не несут.


Поэтому Эрмитаж как музей я и не люблю — там же одни скульптуры и картины.



Поэтому побродил по шикарным залам.





Посмотрел на роскошные подсвечники, зеркала и сундуки.




Посмотрел на императорское рабочее место.


И пошёл.


Куда — об этом в следующей части.

 

 
Вся серия:
    Петергоф
    Пушкин
    Павловск
Санкт-Петербург:
    Часть 1: памятники
    Часть 2: религии
→ Часть 3: от вокзала к Эрмитажу
    Часть 4: от Эрмитажа к ночным мостам
    Часть 5: главное

Тэги: , , , , , .
Подписаться
Уведомить о

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

8 комментариев
Старые
Новые Популярные
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
17.02.2012 01:10

1. Странно, что разводные мосты на вас не произвели никакого впечатления…Вы на их разводке присутствовали хоть раз (обычно это происходит глубоко ночью, но на это стоит посмотреть)?
2. «…Отчего же тогда самая новая из них скоро справит сорокалетний юбилей? Да оттого, что мало построить станцию, её же надо и обслуживать, и поезда специальные проектировать, и машинистов специально обучать не промахиваться при остановках. Тут-то сумма и набегает…» — нет, просто такой тип станций позже признали самой большой ошибкой и просчётом, поскольку теперь поезда на этих линиях обречены вечно ездить составностью в шесть вагонов и невозможностью уменьшения интервалов, как раз из-за того, что нужно точно останавливаться напротив станционных дверей. И проектирование специальных поездов тут никчему (ездять самые обычные типа «Е», которые планируют всё же заменить более новыми российского производства, с тем же расположением вагонных дверей), как и обучение машинистов (не отличающееся ничем от обучения машинистов на линиях незакрытого типа). И что за сумму такую вы имели ввиду?

Ответить на  vartal
17.02.2012 22:27

1. Вы упустили важное слово — «днём». На разводке бывал, и не раз, и, конечно, это очень эффектное и запоминающееся зрелище, неотъемлимая часть образа Питера. В четвёртой части рассказа о Петербурге, ссылку на которую вы можете найти в самом конце этого поста, это освещено.
2. Про обслуживание, новые типы вагонов и удорожание вычитал во всё той же википедии. Насчёт обучения машинистов подумалось, что работа с данной уникальной для страны системой требует некоторых специальных навыков. Я неправ?

Ответить на  vartal
18.02.2012 12:13

1. Не, я «днём» не упускал, я имел ввиду то, ходили ли вы на развод моста ночью (посмотрев следующую запись убедился в этом). Я, кстати, ходил на развод Дворцового и снял это на видео.
2. Ну не стоит доверять Википедии, поскольку там может писать каждый всё, что угодно.
Ну а горлифты не требуют каких-то особых навыков, просто нужна бОльшая внимательность, так что никаких отличий в обучении машинистов нет.

Ответить на  vartal
18.02.2012 14:02

1. Я бывал на разводке Дворцового и в белую ночь, но больший эффект произвела именно ночная картинка, с огнями и бликами на воде.
2. Понято, принято.

Сергей
30.10.2014 12:42

Спасибо за прогулку…